Хранитель времени.

  Хранитель времени.

  Сходные мысли возникли и у нашего современника, ученого, изобретателя и писателя Дэние­ ла Хиллиса...

Рыцарский орден длительного сейчас

В 1996 году Дэниел Хиллис вмес­ те с группой сотоварищей-едино­ мышленников основал фонд Long Now . Это название можно перевес­ ти как «Длительное сейчас». Среди основателей фонда — предприни­ матель Стюарт Бренд, один из со­ здателей Global Business Network — организации, занимающейся про­ гнозированием и разработкой стра­ тегий будущего, а также знамени­тый британский музыкант Брайан Ино. Фонд Long Now был создан с целью, которая отдает отчаянным донкихотством — этакой смесью идеализма, романтики и смелости: он призван реализовывать самые необычные долговременные про­ екты, среди которых, в частности, Rosetta Project — всеобъемлющий лингвистический архив человечест­ ва, а также изобретение Хиллиса — «Часы тысячелетий», о которых речь впереди.

Название и фонду, и часам Хил­ лиса придумал Брайан Ино. Он заме­ тил, что «здесь и сейчас» для жите­ лей Нью-Йорка означает «эта комна­ та» и «эти пять минут», а английское «здесь» и «теперь» куда более рас­ тянуты во времени и пространстве. Приятели Ино—Хиллис и компания — ухватились за эти его ощущения: «Создавая фонд, мы попытались растянуть понятие «теперь».

Дэниел Хиллис, которого друзья ласково называют просто Дэнни, надо сказать, неординарная лич­ ность. Он принимал участие в проек­ тировании современных суперком­пьютеров, сделал огромный шаг в создании искусственного интеллек­ та. Хиллис — технический консуль­ тант множества крупных компаний, таких, как Xerox , Kodak , IBM , Hewlett - Packard , а также Стэнфордского, Гарвардского, Токийского универ­ ситетов. Кроме того, Дэнни — один из ведущих консультантов компании «Уолт Дисней»: он разрабатывает для компании новые технологии и бизнес-стратегии.

Часы на тысячелетия

И вот, году в 1993-м в деятель­ ном мозгу Дэнни Хиллиса родилась невероятная идея: он задумал со­ здать самый медленный компьютер в мире, призванный с высокой точ­ ностью отмерять время на протяже­ нии целых эпох!

Представьте себе часы, которые исправно идут тысячи лет, часы, рас­ считанные на сто веков безостано­ вочной работы. Это приблизительно тот срок, за который люди создали свою техногенную цивилизацию: срок более-менее стабильного кли­мата на Земле и поступательного прогресса, время восхождения лю­ дей от примитивных сообществ до-письменной эпохи к нынешней тех­ нической цивилизации с Интернетом и полетами в космос.

И следующие десять тысяч лет — это как бы еще одна история челове­ чества. А часы, задуманные Хилли- сом, призваны соединить прошлое, настоящее, будущее в одно длитель­ное сейчас.

В конце 1999 года первый про­ тотип 10-тысячелетних часов был сделан и запущен. В новогоднюю ночь они торжественно пробили два раза, озвучив наступление милле ниума. В 2005 году появился второй прототип.

Оба прототипа послужили свое­ образным полигоном для отработки ключевых идей будущих часов — каков должен быть механизм сче­ та времени, маятник и привод, как можно добиться высокой точности хода и через тысячи лет после за­ пуска. Создатели решили: никакой электроники, электрики и прочих суперсовременных штучек. Вековую надежность и безотказность может обеспечить только голая механика — металлические детали, выточенные с ювелирной точностью и филиг ранно подогнанные друг к другу. Кто тому же неизвестно будет с часами эдак через пару тысчонок        лет, когда их создатели уже давным-давно будут покоиться с миром - ну как какая-нибудь деталь   сломается?   Поэ тому часы должны быть пригодными для ремонта с применением только лишь технологий бронзово го века, чтобы любой толковый механик мог разобраться в механизме и починить его — вдруг    приключится    очередная мировая война или другой какой глобальный катаклизм, который от­бросит человеческую цивилизацию примерно туда, откуда она и начина­ ла свое развитие?!

Механический компьютер

Точный облик часов еще до кон­ца не определен, но некоторые све­дения о механизме известны уже сейчас. Тяжелые гири будут спус­каться не как обычно — на цепочке,

а медленно сползать по длинному винту. Однако подзавод этим ча­сам все-таки будет нужен регуляр­но, а не раз в 10 тысяч лет. Каким же образом его осуществлять? Тут рассматриваются два варианта. Первый — ручной. То есть людьми, которые будут навещать часы и об­служивать их. Хиллис вообще при­знался, что подумывает скрыть свое детище где-нибудь в отдаленном месте — так они сохраннее будут. Между прочим, в сентябре этого года вышел новый фантастический роман «Анафема» большого прияте­ля Дэнни Хиллиса — писателя Нила Стефенсона. В книге представлено постапокалиптическое будущее, в котором горстка ученых образовала квазирелигиозное общество, тыся­челетиями поддерживающее жизнь в уединенном хранилище знаний (с часами, понятное дело), спря­танном от внешнего обезумевшего мира. Кстати, недавно фонд Long Now приобрел участок земли в вос­точной части штата Невада, где рас­положен горный хребет Снейк, — очень уединенное местечко...

Но вернемся ко второму вариан­ту подзаводки часов. Он устраняет необходимость в людях — подъем гирь будет происходить от сезон­ных колебаний температуры. Точ­ность же часам призван обеспечи­вать чудо-механизм, задуманный Хиллисом. Известно о нем пока немного: суть в том, что луч солн­ца должен будет раз в год попадать через огромную цилиндрическую наклонную линзу на специальный   узел, вносящий поправку в ход   часового «сердца». Еще одна интересная деталь часов - астрономический корректор, долженствующий на протяжении тысяч лет исправно вносить поправку на рассогласование астрономического (по Солнцу)   и гражданского (по принятому календарю) времени.

Дэнни Хиллис:   с надеждой на будущее

Итак, все вроде бы понятно: идея Хиллиса с часами — этакая смесь смелой технической мысли, филосо­фии и романтического отношения к реальности. Но все-таки лучше всего свою задумку объясняет сам Дэнни Хиллис: «Некоторые говорят, что чувствуют, как будущее убегает от них. Для меня будущее — большой тягач, резко тормозящий прямо пе­редо мной, когда я следую за ним, — и я в него врезаюсь!

В этой связи я думаю о дубовых балках на потолке в зале New College в Оксфорде. В прошлом столетии, когда балки необходимо было заме­нить, плотники использовали дубы, посаженные в 1386 году, когда зал только что был построен. Строитель XIV века посадил деревья в ожидании того времени, когда через сотни лет балки будут нуждаться в замене! Посадят ли плотники новые деревья, чтобы заменить балки еще через не­сколько сотен лет?

И вот я захотел создать часы, ко­торые делают «тик» один раз в год, а кукушка в них кукует раз в тысяче­летие — и так в течение следующих 10000 лет.

Когда вы начинаете думать о со­здании чего-то действительно дол­говечного, реальная проблема — не грозящие вашему детищу рас­пад и коррозия. Реальная пробле­ма — люди. Ведь если что-то ста­новится незначительным для них, это предается забвению, а если важным, то превращается в сим­вол. А судьба символа известна: сначала его превозносят, потом — разрушают как нечто отжившее. Так что единственный способ со­храниться долгое-долгое время — это быть огромным и сделанным из ничего не стоящих материалов, подобно Стоунхенджу или пирами­дам. Ну, или быть скрытым. Ведь те уникальные часы, которые просу­ществовали долгое время (как вод­ные часы Су Сунга или гигантские песочные часы Укбара), теперь су­ществуют лишь в книгах, рисунках, рассказах.

Незадолго до смерти Джонаса Солка (американский вирусолог и иммунолог, создатель вакцины от полиомиелита) мне выпала уда­ча сидеть рядом с ним на званом обеде. В наших прошлых беседах этот уникальный человек всегда по­ощрял мои чересчур мистические идеи. И я был уверен, что он одоб­рит идею тысячелетних часов. Он сказал: «Подумайте о том, какую проблему вы пробуете решить. На какой вопрос вы действительно хо­тите найти ответ?» А я никогда не думал о своих часах как о вопросе. Скорее, они — ответ на что-то, толь­ко я не очень был уверен — что это за ответ. Тогда я начал рассказы­вать Солку о своих мыслях по пово­ду будущего, об оксфордских дубах. «О, я вижу — вы хотите сохранить что-то непосредственно от себя». Я вспомнил о нашем разговоре спус­тя несколько недель после того, как Солкумер. Еще он сказал мне: «Убе­дитесь, что вы действительно точно знаете, что вы на самом деле хотите сохранить».

Хорошо, Джонас, хорошо, я по­нял! Я не могу вообразить будущее, но я забочусь о нем. Я знаю, что я — часть истории, начавшейся задолго до того времени, которое я могу сам помнить, и которая продолжится еще долго после того, как переста­нут помнить обо мне. Поэтому я сею желуди, хотя и знаю, что не увижу, как из них вырастут дубы.

Я надеюсь на будущее».